Львы - усопшие предки королей Маккоко
На протяжении веков льва обожествляли и ему поклонялись многие народы. Они считали (некоторые считают до сих пор), что убить льва — большой грех, за который обязательно придется заплатить кровью близких людей.
Некоторые народы Восточной Африки и в настоящee время придерживаются следующего обычая: приносят труп убитого при обороне льва к вождю, который оказывает ему честь тем, что простирается перед ним и трется своим лицом о морду льва.
Священным животным считают льва и жители Алжира. По словам французского писателя Альфонса Додэ, «...они чтут этого льва, преклоняются перед ним. Это священное животное принадлежит большому львиному монастырю, основанному триста лет тому назад Мухаммедом бен Аудом; монастырь отчасти напоминает огромную строгую обитель траппистов, но только рыкающую, пахнущую хищниками: там особого рода монахи вскармливают и приручают сотни львов, а потом братья-сборщики обходят с ними всю Северную Африку... Пожертвования, которые собирают братья, идут на содержание монастыря и его мечети...»
В области Маккоко (Конго) львов убивать строго аапрещено, так как считается, что львы — это усопшие короли Маккоко. Завидев львов, люди тут же начинают отбивать им поклоны. Кроме того, они приносят к логову хищников еду и другие приношения и выпрашивают у последних здоровья и помощи. Побывавший на приеме у короля Маккоко Фолько Куиличи, итальянский писатель и кинооператор, записал речь монарха: «...Недаром мне подарили столько медалей. Де Голль тоже подарил мне за большие заслуги медаль. Когда я умру, то стану львом. Хвост и когти льва — лучшие доказательства моего могущества...»
Куиличи выразил свои сомнения по поводу «благородства» львов в отношении местных жителей, на что король Нсау Альфонс предложил гостю убедиться в этом воочию, прогулявшись с ним по саванне. Как это было, рассказывает сам очевидец:
«Примерно минут тридцать мы шли в густой траве, пока внезапно не услышали неподалеку львиный рев. Об этом могучем рыке писали многие исследователи Африки, и все они единодушно признавали, что сюрприз бывает не из самых приятных...
Но король вдруг остановился, прислушался и сказал:
- Идем со мной. Тебе повезло, ты сможешь снять льва с расстояния двух шагов.
При всем моем уважении к храбрости короля Нсау я не собирался снимать льва со столь короткой дистанции. Меня вполне удовлетворил бы обмен приветствиями издали. И я без обиняков сказал об этом моему спутнику.
- Я пойду без ружья, и ты увидишь, как мы беседуем с нашими усопшими предками.
- А нельзя ли поговорить с ним издали?
- Нет, нельзя. Я должен смотреть ему прямо в глаза, не то меня он не поймет.
Нсау Альфонс положил ружье на землю и шагнул в траву.
«Проклятье, надо же мне было идти с этим безумцем», — в страхе подумал я.
- Не бойся, — сказал Нсау Альфонс. — На этих львов никто из нас не охотится. Они очень добродушные и ласковые, а этот самый добрый из всех. Он никому не причинил зла.
Тут король Маккоко засвистел, словно хозяин, подзывающий в городском парке свою отставшую где-то собаку.
Мгновение спустя в ответ совсем близко раздался оглушительный рев.
- Слышишь, он сегодня в отличном настроении, — сказал король и пошел дальше. — А вот и мой предок! — воскликнул он. У куста распластался в траве огромный лев.
- Видишь, я без ружья! — тут же закричал Нсау Альфонс. И так как он явно обращался не ко мне, ТО не оставалось никаких сомнений, что он приветствовал своего царственного предка. А дальше я стал свидетелем более чем невероятной беседы.
Король сообщил льву, кто я такой и чем занимаюсь. На каждую его фразу лев отвечал глухим ревом. Нсау от моего имени попросил у льва разрешения сфотографировать его. Услышав в ответ новое «ррр», король истолковал его как знак согласия и предложил мне приступить к делу. Я машинально повиновался, до сих пор не могу понять, как я смог нажать кнопку и даже умудрился не засветить пленку. После этого лев, не удостоив нас больше ни единым взглядом, принялся аккуратно облизывать лапу.
Король Нсау Альфонс понял это как нежелание продолжать беседу и подал мне знак удалиться, что я и сделал с величайшей радостью».
Такое отношение льва к человеку вряд ли можно объяснить переселением душ. Вероятнее всего, лев в этих местах никогда не знал пули, стрелы и копья. К тому же и еды здесь ему предостаточно, так как в Маккоко запрещены посягательства не только на льва, по и на живность, которой он питается.
